Методика :
Развитие межличностных отношений, РМО
(Relationship Development Intervention, RDI)
Разработана в штате Техас, авторы – двое психологов, Стивен Гатстин и Рашель Шили. Есть в интернете в подробном изложении (по-английски), включая диагностические критерии для определения, на каком уровне находится ребенок, и с упражнениями для каждого уровня.
Суть методики вкратце такова. Гатстин и Шили считают, что нормально развивающийся ребенок очень рано, месяца в три, начинает ориентироваться на общение, находить в общении главное удовольствие, и предпочитает его нахождению в одиночестве. Потом эта потребность в общении разрастается, ребенок научается разделять эмоции других людей (сначала родителей), научается смотреть в глаза, чтобы распознать выражение лица, и обожает играть с родителями (простейшие игры типа “ку-ку” или “ладушки”). Это к шести месяцам. К году ребенок уже способен находить удовольствие в том, что в знакомую игру можно вносить вариации, учится искать на лице взрослого одобрение или неодобрение своим действиям и корректировать свое поведение в соответствии с выражением лица взрослого. К полутора годам учится быстро переключаться, не повторяться, не “застревать” на одном виде деятельности. К двум – двум с половиной начинает понимать точку зрения другого (если сидит напротив взрослого и хочет показать картинку в книжке, переворачивает книжку, чтобы взрослому было видно не вверх ногами). К четырем годам понимает, что у других могут быть другие чувства и идеи, начинает этим интересоваться. После четырех лет начинает понимать дружбу, заводит приятелей. У аутистов же по какой-то причине эта сторона восприятия мира нарушена. На самом раннем этапе не вырабатывается интерес к окружающим людям и умение разделять эмоции. Дальше человек живет без этого, и все остальное, что у обычных детей на этом строится, тоже не вырабатывается. Отсюда отсутствие зрительного контакта, то есть хуже того, отсутствие интереса к эмоциям других, любовь к привычным ритуалам (не научился ценить вариации), навязчивые идеи (не научился переключаться), и , конечно, не научается интересоваться мнением других, и не умеет дружить.
Что делать? Гатстин и Шили предлагают пройти с ребенком весь путь в ускоренном варианте. Сначала надо научить ребенка находить удовольствие в общении. После этого можно учить читать выражение лица, координировать свои действия с другим человеком, не “застревать” и др. То есть первый, самый главный шаг – научить потребности в общении. Как? Для этого специально выработаны упражнения, помещенные на сайте для первого уровня (level 1). Как правило, для конкретного ребенка выбирают пару-тройку упражнений и проделывают их в быстром темпе. Например, ребенок на первой стадии первого уровня – ему нужно научиться разделять эмоции, научиться смотреть в лицо, чтобы не пропустить что-нибудь интересное, и нужно научиться воспринимать других людей (для начала – взрослых) как основной источник интересных событий. С ним делают, например, такие упражнения: ведут его по дивану (на небольшой высоте обостряется внимание, но надо, чтобы кто-нибудь подстраховывал) в сторону матери, которая его радостно подхватывает на руки. Если ему это нравится, то он скоро начинает сам бежать по дивану к матери. Мать его подхватывает и, например, раскачивает на диванной подушке, считая до трех, а на счет “три” осторожно делает “плюх” на кучу других подушек. Если ему это нравится, он скоро начнет перед счетом “три” в предвкушении “плюха” смотреть матери в лицо. Потом он опять идет по дивану, потом опять мать качает на подушке. Когда ему уже комфортно с этими упражнениями, начинают вариации – по дивану надо идти медленно или быстро, мать бросает его с подушкой на кучу других не на счет “три”, а на счет “четыре”, и т.д. Если ему некомфортно (бывает, нервная система не переносит раскачиваний, или он боится высоты, или не любит падать с подушкой на другие подушки), выбирают другое упражнение. Цель – чтобы ребенок стал обращаться к матери, то есть смотреть на нее, минимум в двух ситуациях – в предвкушении любимой игры, и если ему весело и хорошо – поделиться радостью. Время от времени проверяют, получает ли ребенок удовольствие от общения или от чего-то другого, например, ему нравится валяться на подушке. Проверяют так: мать ненадолго самоустраняется, например, кладет ребенка на подушку для раскачивания и отворачивается. Если ребенок будет пытаться установить контакт – издавать звуки, тянуть за рукав, говорить “мам” или “еще” – все в порядке, цель достигнута. Если вместо попыток возобновить совместную игру будет скакать на подушке сам – значит, ценит подушку, а не общение, и еще есть над чем работать.
Таким образом с ребенком занимаются по два-три часа в день (можно больше), небольшими интервалами по десять-двадцать минут, максимум полчаса, чтобы не перенапрягать – внимание поначалу очень плохо концентрируется. Заниматься могут и родители, и другие взрослые. Хорошо было бы, чтобы за занятиями иногда наблюдал психолог, знакомый с методикой (но в России, кажется, таких пока нет). Цель занятий заключается в том, чтобы ребенок стал получать удовольствие от общения с другими людьми.
Три важных отступления: во-первых, в отличие от прикладного анализа поведения, здесь не применяют никаких внешних вознаграждений, конфет, игрушек, телевизора за успехи. Наградой должен стать сам процесс совместной игры, и если этого не происходит, взрослым надо подумать, что и как изменить в своей стратегии.
Во-вторых, в самих играх не употребляют никаких сложных игрушек, никаких настольных игр, и вообще ничего такого, на чем ребенок может зациклиться, потому что цель – развить интерес к общению, а не усугубить и без того чрезмерно развитый интерес к взаимодействию с предметами, а не с людьми. Поэтому реквизит для игр должен быть простейший. Мячи, мягкие бесформенные подушки без рисунков и надписей (их можно использовать многими способами – строить из них крепости, падать на них, прятать под ними предметы, кидаться ими, и др.), одеяло для игры в прятки, и т.п. Само помещение для занятий на этом уровне должно быть как можно проще, без отвлекающих факторов – голые стены, минимум мебели. Если такого помещения нет, можно на время занятий завешивать простынями все, что может отвлекать – телевизор, застекленные или открытые шкафы и полки. Даже окна, через которые видно улицу, хорошо закрывать занавесками.
И в-третьих, на начальных двух уровнях (пока ребенок не научится некоторым важным вещам: вниманию к выражению лиц, быстрому переключению и нек. др.), в занятиях должны участвовать только сам ребенок и один или двое взрослых. На этой стадии ребенок еще не готов ко взаимодействию с другими детьми, их спонтанные реакции ему еще непонятны, они могут сбить его с толку или напугать. (Естественно, за пределами занятий общение с другими детьми может быть вполне интенсивным, нужно только помнить, что ребенок еще не может извлечь из этого общения всей пользы.) В конце второго уровня можно начинать проводить занятия с ребенком и другими детьми, но не сверстниками, а либо младшими детьми, либо тоже прошедшими два уровня аутистами. Нормальный ребенок того же возраста, чувствуя неумение аутиста адекватно реагировать на возникающие ситуации, как правило берет весь контроль в свои руки, и лишает ребенка-аутиста возможности научиться распознать ситуацию и придумать адекватное решение. Двое же аутистов, научившихся находить интерес в общении и до какой-то степени координировать собственные действия с реакцией партнера, вполне эффективно учатся поддерживать игру и решать возникающие проблемы. Взрослый должен вмешиваться минимально – только если его попросят, или если ситуация очевидно зашла в тупик.
Всего, согласно данной методике, ребенок в своем развитии проходит через шесть уровней межличностных отношений, начиная с большего интереса к людям, чем к неодушевленным предметам, и кончая умением завязывать настоящую дружбу, а также поддерживать отношения в группе. Нормальные дети оказываются на шестом уровне годам к четырем, а среди аутистов, с которыми не занимались по этой программе, Гатстин и Шили не наблюдали никого выше четвертого уровня (уровень, которого нормальный ребенок достигает в полтора – два с половиной года). Большинство же детей-аутистов, невзирая на возраст и всевозможные достижения в других областях (развитая речь, таланты к музыке, математике, рисованию, компьютерному делу и др.), находятся по межличностным отношениям где-то на первом уровне, то есть на уровне младенца моложе шести месяцев. Однако после нескольких месяцев (или года) занятий по этой методике ребенок с большой вероятностью оказывается на втором уровне и, если продолжать занятия, будет двигаться дальше. Вот некоторые из тех целей, которые достигаются на последующих уровнях:
Уровень 3: вместе с партнером ребенок вносит в игру вариации, придумывает новые правила игры (при этом координирует свои действия с партнером, а не настаивает на обязательном принятии своих правил), одна игра плавно переходит в другую, интерес представляет не конкретная игра, а процесс совместного творчества. Уровень 4: сравнивает свое восприятие предметов с тем, как их воспринимает партнер (“Я думаю, это облако похоже на слона, а ты как думаешь?”), интересуется эмоциями партнера. Уровень 5: сравнивает идеи, мнения и эмоции, учится понимать, что люди чувствуют на самом деле, когда притворяются. Уровень 6: решает, что нужно сделать, чтобы другу было хорошо с ним общаться, проверяет, что друг думает об их дружбе; считает принадлежность к группе важной частью своего “я” и предпринимает адекватные действия, чтобы быть в группе.
Для этих уровней тоже разработаны диагностические критерии и упражнения, которые можно найти на сайте ConnectionsCenter. Таким образом, эта методика применима к детям, страдающим практически любым заболеванием внутри аутистического спектра – к детям с низкофункциональным аутизмом, с высокофункциональным, с синдромом Аспергера и с первазивным расстройством развития. При этом прогресс не зависит от начального уровня функционирования – низкофункционирующие дети могут продвигаться семимильными шагами, компенсируя плохо развитую речь искренним интересом к окружающим, вниманием к происходящему и готовностью радоваться или печалиться вместе со всеми. Немногие, но уместно употребляемые слова (например, “вот здорово”, “давай”, “не надо” и “еще”) позволяют полноценно общаться во многих ситуациях. Кроме того, замечено, что после пробуждения потребности в общении речь начинает развиваться гораздо успешнее, чем раньше. Если у ребенка есть потребность объяснить свое желание другому (например, он хочет, чтобы с ним поиграли в мяч), то способ (умение сказать “мяч” или “давай”) придет гораздо легче, чем если просто обучать слову “мяч”.
Конечная цель методики – дать детям по возможности полноценную жизнь. Что такое полноценная жизнь, каждый понимает по-разному, но для большинства людей жизнь является полноценной, когда в ней есть работа и друзья. У аутистов возможность иметь друзей поражена в наибольшей степени – среди взрослых высокофункционирующих аутистов, по результатам одного опроса, проведенного в США, 96% ответили, что не имеют друзей, 86% – что не общаются ни с кем, кроме родственников. Что касается работы, то многие аутисты обладают способностями в той или иной области, но неумение общаться резко ограничивает их возможность получить и удержать работу. По данным проведенного в Англии опроса взрослых с синдромом Аспергера, больше 50% опрошенных получают высшее образование, но только 12% работают на полной ставке; при вышеупомянутом опросе высокофункционирующих аутистов в США выяснилось, что только 10% работают на нормальной работе. При этом неверно было бы думать, что аутисты не замечают этого или что им это безразлично. Исследования показывают, что около 40% аутистов впадают в депрессию, а свидетельства самих аутистов говорят о том, что они тяжело переживают жизнь в изоляции и невозможность понять, что движет окружающими людьми. Методика по развитию межличностных отношений позволяет улучшить положение: с помощью ее можно научить аутиста понимать, зачем и как люди общаются, и дать ему возможность самому общаться с людьми. Методика существует еще не так давно, чтобы можно было опрашивать выросших клиентов об их друзьях и работе, но интересно, что многие дети, начинавшие когда-то с первого уровня, сейчас уже учатся в университетах, и их родители часто жалуются, что дети, вместо того, чтобы заниматься, проводят все время с друзьями. Похоже, что это хороший знак.