Забегая наперед скажу, что книга мне понравилась. То ли дело в неприятном осадке, что оставил мозговыносящий круг, то ли это заслуга исключительно "кукушки", но эта книга однозначно лучшее, что я читала за последнее время. Если вскользь, то сюжет вполне занимательный, хотя некоторые вещи и предсказуемы, содержание не пестрит занудными описаниями/терминами, все в разумных пределах, концовка логичная.
Начну с самого странного: я прониклась симпатией к индейцу. наверное, просто близок по темпераменту: ага, был тише воды, а потом легким движением руки ускорил концовку. Макмерфи, хоть все же и считаю его центральным персонажем, совсем не вызвал симпатии. по женски не мой типаж, по литературному не мой герой, хотя к его чести, он никогда и не строил из себя праведника. Вполне справился со своей задачей привнести глоток жизни в забитое и забытое Богом отделение, именно от таких людей обычно и получаешь в жизни подсрачники)). Его влияние сложно переоценить, хотя читатель никогда и не узнает, как сложились жизни выписавшихся пациентов, и где гарантия, что они не вернутся обратно (как я поняла, все эти туманы, двигающиеся по шестеренкам кровати плод не совсем здорового воображения). хочется верить, что встряска ценой жизни Мака, Биббита пойдет им на пользу. На тему комбината, борьбы против системы сказать нечего особо, потому что единоличная борьба всегда обречена на поражение. А когда против системы прёт батальон душевнобольных под предводительством азартного игрока, то конец предопределен.
То, что все происходило в психбольнице, меня абсолютно не смутило. Единственный момент, что пришлось заглушить нехороший позыв организма, так это описание запахов в комнате, к запахам я чувствительна в определенные дни :).
Я бы сказала, что это качественная книга, написанная изначально не ради денег или сценария, а потому однозначно заслуживающая внимания. я получила удовольствие от прочтения.

Борьба против системы – идея книги понятна буквально с первых страниц; главное, что есть у каждого человека – личная свобода и возможность всегда оставаться собой – этот посыл лежит на поверхности. И пусть в этих идеях нет новизны, пусть тема борьбы и свободы неоднократно поднималась и в литературе, и в кино, читать все равно было очень интересно.
На мой взгляд, Вождь Бромден был прекрасным рассказчиком, и даже туманная машина не смогла испортить впечатления. Он настолько ярко описал и передал все события, образы, диалоги и мысли, что мне казалось, история оживает. Давно я не ощущала такого погружения в книгу, когда перестаешь замечать, что происходит вокруг.
Макмерфи. Знаете, в обычной жизни такие шумные и громкие люди меня напрягают, мне кажется, что они посягают на мое личное пространство. Но вот в стенах «Кукушки» он был настолько необходим, что я простила ему всю эксцентричность и позволила себя очаровать.

Удалой игрок, здоровенный рыжий драчливый ирландец, телевизионный ковбой, который шагает посреди улицы навстречу врагу.

Харизматичный, хулиганистый, энергичный, бесшабашный, прямолинейный, с потрясающим чувством юмора – именно смесь этих качеств позволила ему достучаться до людей, которые сознательно выбрали жизнь в собственном нездоровом мире.

Кто тут называет себя самым сумасшедшим? Кто у вас главный псих? Я тут первый день, поэтому сразу хочу понравиться нужному человеку.

Макмерфи не врал, он был предельно честным с пациентами психушки с первой встречи.

Морочить вас не буду. Я игрок и проигрывать не привык.

И если изначально все действительно выглядело, как игра, и Макмерфи просто хотел сбежать из тюрьмы в более комфортные условия больницы, то позже, мне кажется, все поменялось.
Помните сцену в бассейне и разговор со спасателем?

Макмерфи говорил, насколько больница лучше. Спасатель не был так в этом уверен. Он сказал Макмерфи, что одно дело, если тебя приговорили, и совсем другое – если тебя поместили.
- Тебя приговорили к тюрьме, и ты знаешь день, когда тебя выпустят на волю.

Потом Мак узнает, что пациенты заперли себя в стенах клиники добровольно, и он меняется, становится тихим, послушным. Что в это время творится в его голове? Он пытается понять «Почему?», «Как?» и, наверное, решает показать всем этим психам, что есть другая жизнь, что они могут стать частью общества, что они заслуживают на нормальную жизнь с рыбалкой, вечеринками, развлечениями и чувствами, что они не очень то и отличаются от тех, кто находится за пределами больницы.
И с этого момента началась другая игра – не на деньги, на жизнь. И я не думаю, что Макмерфи просто заигрался или не оценил последствий, он прекрасно знал, чем все закончится.

Момент после рыбалки
Я увидел такое выражение, какого он никогда бы не допустил, если бы не понадеялся на темноту, на то, что его не увидят, - страшно усталое, напряженное и отчаянное, словно он что-то должен сделать, но времени не осталось.

Разговор с Хардингом
Я думал, что порка, которой тебя подвергает общество, - это единственное, что гонит по дороге к сумасшествию, но ты заставил меня пересмотреть мою теорию. Человека сильного вроде тебя, мой друг, может погнать по этой дороге и кое-что другое.
- Да ну? Учти, я не согласен, что я на этой дороге, но что же это за «другое»?
- Это мы.

Мы не могли остановить его, потому что сами принуждали это делать. Не сестра, а наша нужда заставляла его медленно подняться из кресла, заставляла упереть большие руки в кожаные подлокотники, вытолкнуть себя вверх, встать и стоять – как ожившего мертвеца в кинофильмах, которому посылают приказы сорок хозяев. Это мы неделями не давали ему передышки, заставляли его стоять, хотя давно не держат ноги, неделями заставляли подмигивать, ухмыляться, и ржать и разыгрывать свой номер, хотя все его веселье давно испеклось между двумя электродами". Кто-то сказал что МакМерфи - это их знамя. Их символ. И он это понимал. Понимал, и не сдавался. Хотя не было сил бороться. МакМерфи знал, что ему не выжить. Знал еще на рыбалке, что не сбежит. Он погиб, но на его место должны стать другие. То, с чем он дрался, нельзя победить раз и навсегда. "Ты можешь только побеждать раз за разом, пока держат ноги, а потом твое место займет ктщ- то другой

Да, можно не понимать такое самопожертвование и я его тоже не понимаю, но упрекать Макмерфи исключительно в бессмысленной и бесшабашной азартности и эгоизме тоже не стоит. Он сделал нереально много для пациентов клиники и кардинально изменил их жизни.

Он показал нам, чего можно добиться даже небольшой смелостью и куражом, и мы решили, что он уже научил нас ими пользоваться.

У меня шевельнулась мысль, что я уже могу увидеть в жизни что-то хорошее. Кое-чему Макмерфи меня научил.

Сестра Гнусен. Даже фамилия у нее мерзкая. Меня удивляло то, насколько резко негативные чувства она во мне вызывала – ведь это всего лишь персонаж. И я согласна с мнениями, что Старшая сестра была там менее нормальной, чем большинство ненормальных.

Вот эти цитаты ярко ее характеризуют
Вы подлежите моей юрисдикции. Моей и персонала. В моей юрисдикции и в моей власти.

Сестричка из буйного о ней
Военные сестры пытаются устроить военный госпиталь. Они сами немного больные. Я иногда думаю, что всех незамужних сестер в тридцать пять лет надо увольнять

Мне жаль, что Макмерфи не довел дело до конца, когда душил ее. Но с другой стороны, ей жить теперь в новых условиях, где она больше не является символом власти и беспрекословного подчинения, ее мир рухнул – это ли не хуже?

Убийство. Не Вождь убил Макмерфи...точка
Одно я знал твердо: он бы не допустил, чтобы такое вот, с пришпиленной фамилией, двадцать или тридцать лет сидело в дневной комнате, и сестра показывала бы: так будет со всяким, кто пойдет против системы. Это я знал твердо.

Как я писала выше – и книга, и фильм потрясающие. Редко когда книга увлекает меня с первых страниц, «Кукушка» именно тот случай. Я прекрасно знала сюжет, так как смотрела фильм, но книга превзошла все ожидания. И если фильм заставляет задуматься, то книга просто выворачивает наизнанку, и ты не можешь перестать думать о прочитанном, анализировать поступки героев, сожалеть о трагической, пусть и логичной, концовке. Я изначально знала, что будет в конце и поэтому не спешила с прочтением; мне так хотелось, чтобы Макмерфи подольше оставался со мной и продолжал сеять такую простую, очевидную, но глубокую мудрость:

По-настоящему сильным до тех пор не будешь, пока не научишься видеть во всем смешную сторону.

Он знает: надо смеяться над тем, что тебя мучит, иначе не сохранишь равновесия, иначе мир сведет тебя с ума.

Еще раз 5

Надо фильм пересмотреть, Николсон там просто потрясающий, именно он мой Макмерфи